Преодоление перевала Океанских Облаков дало нам хороший запас настроения и бодрости. И даже засада по пути уже вниз к Дананю, неожиданный отказ человека, обещавшего дать нам сегодня вписку, поначалу не сильно испортило его. Сначала думали не доезжая до города заночевать на побережье. Такой заманчивый и такой неблизкий пляж, полкилометра вниз по скальной тропинке, заваленной валунами. С гружеными велосипедами, в условиях приближающихся сумерек – не вариант. Продолжаем спускаться по трассе. В придорожном магазинчике выясняем, что в районе пляжа находится лепрозорий и попасть туда можно только с моря, ну, или по тропинке, где и пешком то непросто пройти.
А еще продавец магазина ошарашил нас вопросом: “А есть ли у вас разрешение от властей ночевать в палатке на территории Вьетнама?” Позже мы уже не удивлялись этому вопросу, вьетнамцы нам его часто задавали.
Итак, к лепрозорию нам не пробраться, пришлось ехать в город, искать ночлег там.
Устье реки Хан, на которой стоит город, так широко при впадении в море, что непонятно где кончается река и начинается море. Особенно в ночном тумане, в котором скрывается противоположный берег. Разве что видно огни серпантина уходящего из моря в небо. Да ещё где то там скрывается самая длинная в мире подвесная канатная дорога.
Пришлось пилить ещё километров десять по красивой и широченной набережной, правда уже в темноте. Вставать лагерем на пляже в черте города мы не рискнули – слишком людно, подростки на мотобайках катаются. Со стороны набережной фасады домов чистые и ровные как американская улыбка. Истинный Данань открывается при взгляде с крыши одного из прибрежных домов, нашего гестхауса в данном случае. Невысокая и очень плотная застройка старой части города тянется на десятки километров, настоящий муравейник, где мы потом терялись даже днём и с gps-навигатором.
Девушка, отказавшая нам в ночлеге, чувствуя угрызения совести, вызвалась помочь устроить нас на ночлег. Хороший гестхаус удалось найти не сразу, первую ночь пришлось переночевать в первом попавшемся. Новый год позакрывал двери не только магазинов и едален, но и гестхаусов, потому пришлось стучаться и ломиться. Нас сначала даже не хотели пускать ночевать, оправдываясь тем, что у них нет лицензии на приём иностранных граждан (как в Китае несколько лет назад), и по ночам бывают полицейские проверки, грозящие многомиллионными штрафами (в донгах, конечно). Ну, и мы в очередной раз убеждаемся в том, что местные хелперы нам при решении вопросов жилья и прочего быта нам как правило только мешают – самостоятельно нам обычно легче договориться, еще и скидки дают.
Лишь через пару дней, когда дождь заставил нас искать ночлег под крышей, мы нашли нормальный гестхаус. Познакомились и с владельцами этого семейного бизнеса – хозяин хостела Хай (“океан” в переводе с вьетнамского), капитан в отставке (капитан по армейскому рангу, не по профессии) с женой не так давно вернулись на родину из США, жили там 13 лет, по словам капитана, уехали по политическим причинам. По возвращении они открыли эту гостиницу, менеджерами работают его зять и англоговорящая дочь. Сам Хай на английском может общаться на бытовом уровне, жена что-то понимает, но не разговаривает на инглише вообще.
Ну а в первый день устраиваем себе обзорную экскурсию города, третьего по величине во Вьетнаме, с огромным портом, где распологалась военно-морская база американцев в период войны. Здесь “Юг”, через перевал, собственно, уже “Север”.
Именно здесь появились в 16-м веке первые европейцы, потому что глубоководная бухта в устье реки и возможность заходить с моря большим кораблям дала толчок к экономическому росту в то время, но и служила причиной колонизации отсюда.
Заодно выясняем, что билетов в Сайгон ни на какой транспорт не купить, потому что в честь Нового года вьетнамцы скупают билеты задолго, спекулянты-агенты предлагают их минимум в три раза дороже. А без заброски мы не успеем доехать до Сайгона, у нас всего осталось всего десять дней в стране и полторы тысячи километров до границы. Идём на отчаянный шаг: будем проситься на грузовое судно в порту в сторону Сайгона. Направляемся в порт.
Гордость города – длиннющий вантовый мост, перекинувшийся через разлив устья реки Хан из старой части города в сторону порта на полуострове.
Джуниоры играют в футбол прямо под опорами моста. В городе есть одноимённый футбольный клуб, потому футбол здесь очень популярен.
Указатель на порт говорит нам что от моста два километра налево. И все два километра тянутся портовые ангары, таможенные терминалы, гостиницы для моряков, пристани и даже военная база. На главном въезде нас внимательно выслушивают, для начала сообщают, что русского судна сейчас в порту нет, потом собирают консилиум и общими усилиями решают что помочь никак не могут. Большого пассажирского порта в Дананге нет (только станция для рыбаков и прогулочных лодок), морские суда все идут на Филлипины и на север, на юг сейчас нет направлений. Помаячив для порядка, едем искать место под лагерь на пляжах в районе порта.
И находим таки. Прямо на этом же полуострове, недалеко от порта, на относительно пустынном пляже. Пляж вообще-то принадлежит какому-то ресорту, но мы просто прошли на него в сумерках, стараясь не привлекать внимания охраны. Охранник-юноша тем не менее нас заметил, спросил “вы куда?” и успокоился нашим вежливым “а мы вон туда”. Там и проводим ночь и часть следующего дня под пальмами, в тишине и покое, как мечтали. Правда, днём песок прогрелся так, что взорвалась камера на велосипедном колесе, прорвав покрышку.
Удивительно, но вот на таких скорлупках вьетнамские рыбаки плавают вдоль берега, а иногда просто транспортируются, нагружаясь по несколько человек.
Поняв что сделать заброску из города на юг скоро не получится, едем в Хойян, следующий город в 30 километрах по береговой линии.