Так вышло, что наше полное погружение в культуру и быт буддистских стран началось именно с монастырей. Если в Лаосе наш опыт общения был поверхностен и корыстен (куда б ещё сунуть свой любопытный нос), то в Камбодже мы провели в монастырях весь месяц нашей жизни в стране. Мы не особенно вникали в религиозно-ритуальную часть жизни монахов, зато о быте монастырей теперь знаем немало. Мы побывали в более трех десятках монастырей в Лаосе, Камбодже и Таиланде в качестве гостей, почерпнули знания из разговоров с монахами и местными жителями и поделимся ими.
Монастырь очень тесно интегрирован в жизнь буддистской страны, пагоды и ваты всегда соседствуют с полной инфраструктурой для проживания людей. В буддизме нет слепого поклонения и трепета перед божественным, нет и самого понятия бога, буддизм – больше философия и образ жизни. Потому нередко монастырские дворы напоминают сельские клубы, куда люди приходят просто пообщаться и отдохнуть в полуденную сиесту.
Конечно, монастырский уклад подразумевает строгую иерархию, и неукоснительного следования правилам игры. Свод правил имеет свои особенности – есть «необходимый минимум» для мирян (пять правил), для послушников (10 основных правил) и для тех, кто выбрал путь монашества (227 правил для мужчин и 311 для женщин).
В каждом монастыре есть старший монах и так называемые менеджеры. Старший — не всегда старейший по возрасту, а знаков отличия у монахов нет, все в одинаковых оранжевых робах. У нас был такой курьез. В одном из монастырей мы, как обычно, первым делом попросили отвести нас к чиф-монку, а когда нам показали молодого монаха, сразу и не сообразили, что он и есть здесь старший по званию. Когда он нам разрешил остановиться в монастыре, еще полчаса спрашивали, когда же придет сам шеф.
От старшего монаха (главы монастыря) зависят правила поведения монахов на территории. В буддизме нет догматов, но есть некий общий свод буддистских правил, законов, распорядка, который работает везде, но в деталях каждый монастырь уникален. К примеру, мы встречали такое, что хэд-монк может запретить молодым монахам курение в монастыре, несмотря на то, что буддистский свод правил курение не запрещает, и большинство монахов дымят как паровозы. Это относится и не только к внутренним правилам, но и взаимодействию с внешним миром. Например, в некоторых монастырях запрещено принимать деньги во время ежедневного ритуала сбора пожертвований. Нередко настоятель монастыря занимается общественной и социальной деятельностью, например, участвует в работе благотворительных фондов, ведет радиопередачи.
Следующий в иерархии монах — менеджер (или администратор монастыря). Его сфера деятельности — устройство быта и некий формальный контроль над распорядком. Еще бывает старший по комнате, если монахи проживают общинными домиками, а не отдельными хижинами. Или старший в определённой группе, например, в качестве наставника над «самана» (это на пали, языке буддистов в Юго-Восточной Азии) — новоиспечёнными монахами, прошедшими первое посвящение. Кандидаты на первое посвящение называются «нага» (змей).
Последнюю ступень в монастырской иерархии в Камбодже занимают pagoda-boy — прислужники в монастырях. Обычно это дети и подростки их бедных семей, живущих в отдаленных от школ деревнях. За еду и кров над головой они прислуживают монахам, готовят им еду, возят на мотобайках, выполняют всевозможные поручения, занимаются благоустройством монастыря. Монахи с ними особо не церемонятся, помыкают ими как могут. Иногда в готовке еды и уборке участвуют женщины, как правило, пожилые, но ночуют они за стенами монастыря.
Пагода-бои днем ходят на занятия в школу (начальная-средняя и высшая), там же могут бесплатно учиться и монахи. Самое важное в камбоджийской high-school – возможность изучать иностранный язык: английский, иногда вьетнамский, китайский, но все камбоджийцы жаждут говорить на английском.
Английский язык – возможность хорошего заработка сегодня в Камбодже, и не только в туристической сфере. Камбоджийцы усиленно готовятся к экспансии иностранного производства в их стране – заводов и фабрик. Не знаем, что там насчет производства, но это привело к тому, что множество монахов могут объясняться на английском, хотя большинство признаются, что впервые имели опыт применить это знание на практике. Во многих монастырях в качестве преподавателя иностранного выступает кто-то из монахов, например, изучающий английский язык уже в университете.
Все монастыри обязательно отмечены на дороге традиционными воротами-аркой, даже если до монастыря ещё пять километров по пампасам, что, впрочем бывает редко, всё же монастыри строятся вблизи населённых пунктов, причем в одном городе их может быть несколько. Арки бывают самыми разными, но их назначение вполне угадывается, какие бы удивительные формы они не принимали.
Центральную часть монастыря – храм, видно издалека. Он окружён множеством ступ разных форм и конструкций. Ступа – фамильное сооружение на могиле, строится общинами, большими семьями или даже целой деревней вскладчину. Служит местом для складирования праха после кремации тел. Ритуальное сожжение происходит в крематории, который есть в каждом монастыре. Чем больше ступа, тем богаче люди, её воздвигнувшие, королевские ступы в Бангкоке видно из космоса.
Обеденный зал (дайнинг-рум) отдельное строение, многоцелевое, как правило, там проходят не только трапезы монахов, но и некоторые церемонии. Нас отравляли спать тоже именно в дайнинг-рум – выдавали циновки и мы устраивались прямо на полу, где-нибудь рядом с урнами с прахом, под покровительством статуи пробудившегося Будды, охраняющего нас от привидений. Здесь же внутри могут быть припаркованы на ночь мотобайки и велосипеды. И камбоджийцы, и тайцы искренне верят в существование демонов, всяческих гостов. Эта любимая тема суеверий. Провожая нас спать. Монахи первым делом спешили нас убедить не опасаться призраков: «В монастырях гостов не бойтесь, здесь их нет». Мы это воспринимали как шутку, пока не поняли, что в этих странах люди относятся к таким вещам вполне серьезно и у почти каждого в запасе есть личная история о столкновении с призраком. А монахи даже, с помощью техники макраме и магического заклинания, делают специальные обереги, и нам пару амулетов-фенечек подарили.
Комнаты монахов могут быть и одним большим двухэтажным домом и отдельными домиками из одной комнаты, монахи могут жить по одному, по двое, а то и целыми казармами. Хэд-монк всё же живёт отдельно, часто у него даже есть отдельная ванная комната. Общие туалеты и душевые чаще всего расположены отдельным строением, иногда очень смешным. Классическая душевая кабинка по-камбоджийски — это бетонная бочка с ковшиком, обнесённая заборчиком по пояс. Ну, нет в монастырях женщин. Вернее, есть отдельные женские буддистские монастыри, мы, к сожалению, ни одного не видели, хорошо спрятаны. Монахи плещутся прямо в робах, вернее в той части, что является юбкой.
Как нам рассказали, лет пятнадцать назад вряд ли девушку впустили бы ночевать в обычный мужской монастырь. Все меняется. Например, правило «не прикасаться к женщине» входит в 10 основных для монахов и мы встречали его разное понимание: в крупных «продвинутых» монастырях с девушкой могут спокойно и за руку поздороваться, в большинстве же — непосредственно из рук женщины не возьмут даже карандаш.
Камбоджийцы моются по несколько раз в день, это и вопрос чистоплотности, и возможность спастись от изнуряющего пекла — к концу сухого сезона даже ночью температура не падает ниже 30С.
Устройство комнат во многом зависит от внутренних правил монастыря, финансовых возможностей, а также степени строгости главы. Это могут быть и настоящие кельи с бетонным подиумом вместо кровати и трёхзвёздочные апартаменты со шкафами, телевизорами и отдельными душевыми. Неизменен запрет на комфортную и высокую кровать.
Также вроде бы по ортодоксальные правилам нельзя иметь личное имущество (кроме одежды, посуды и предметов личной гигиены), но с этим запретом весьма спорно. Похоже, считается, что в современном мире это правило может исполняться с допущениями. Непонятно же, что с мобильным телефоном, например, — это личное или как? Все блага цивилизации в комнатах монахов в большинстве случаев являются дарами мирян, прихожан храма в этом монастыре или семей монахов, что в ряде случаев одно и то же. Хотя большинство монахов вполне уверенно заявляют о своём и чужом собственничестве.
Монахи говорят, что они не могут сами водить мотобайк или ездить на велосипеде по ряду причин, одна из них — не позволяет форма одежды. Впрочем, за рулем автомобиля мы тоже ни разу монаха не видели, хотя в некоторых монастырях есть машины.
Все строения на территории монастыря возводятся всей общиной, на пожертвования — так миряне делают взнос в пользу своей кармы. Имена жертвователей вместе с суммами их пожертвований наносятся на стены или таблички внутри помещений. В Камбодже это особенно заметно, там всё, от храмов до туалетов расписано именами и цифрами, и даже возле колодцев стоят таблички.
Также на территории может вполне быть социальное строение, например радиостанция. Буддистские радиопередачи очень популярны, и их ведущими являются как раз главы монастырей. Также мы в Камбодже мы встречали больницы или жилые помещения, построенные по соседству, вплотную к монастырям и, видимо, имеющие к ним отношение. Например, как-то глава одного из храмов определил нас в филиал международного фонда помощи бедным и бездомным детям “Лотос”, детей мы там правда не обнаружили, все в лучших традициях богадельни по Ильфу и Петрову, подробнее расскажем в следующих постах.
Есть и монахи-отшельники, живущие в обособленных домиках в удалении от населённых пунктов, а то и в естественных пещерах.
Монастырские ворота и строения украшаются всевозможными фигурами легендарных персонажей и демонов, статуями мифических животных.
Вот, к примеру, бывший разбойник Ангулимала, раскаявшийся и ставший монахом после знаменательной встречи с Буддой. Да-да, через плечо у него отрубленные пальцы, а имя его переводится как «человек с четками из тысячи пальцев».
Распорядок дня и последовательность ритуалов сходны во всех буддистских монастырях. Первая побудка аж в пять утра.
Ответственный за подъём монах лупит в гонг особым образом, затихающими короткими сериями. Утро начинается с молитвы, как правило, далее сбор пожертвований и завтрак.
В отдельных случаях сбор пожертвований предшествует всему остальному, например, в Луангпрабанге выходят за едой ещё в темноте. На трапезу собираются все монахи, делят собранную еду, накрывают на стол обычно пагода-бои, если в этом монастыре они есть, (они же доедают после монахов оставшееся) или женщины, ведущие хозяйство. Обязательна и последующая уборка территории младшими монахами, которую те выполняют с явной неохотой и скорее для галочки. Помахав вениками, собираются на изучение буддизма, чтение и заучивание молитв.
Далее — вторая общая трапеза, иногда монахи потом ещё ходят и жуют что-то, припасённое по своим домикам. После полудня им принимать пищу запрещено, только пить. Нам объяснили, что в принципе, если очень сложно, то хэд-монк может сделать исключение – например, для монахов принимающих участие в физически тяжёлой работе, но и то по особой просьбе. Забавно другое, что к примеру, обычный камбоджийский коктейль из свежих фруктов, сгущёнки и яиц настолько сытный, что вполне может заменять полноценную еду. Хотя молодые монахи обычно жалуются на постоянный голод после принятия монашества. В общем, по части еды здесь почти как в армии.
После полудня жизнь в монастыре приостанавливается, отчасти потому что наступает время сиесты, когда солнце печёт так, что, кажется, зажариваешься заживо и хочется бежать прятаться в тень. Те, кто учится, разбредаются по школам.
Монаху запрещено носить любую одежду кроме своей оранжевой робы. Одеяние состоит из уттара санги — верхняя одежда из прямоугольного большого куска ткани, одеваемая при помощи хитрого способа складывать и завязывать в узлы. Без этого одеяния монах не может выходить за стены монастыря, так как тело должно быть закрыто от шеи и груди и ниже колен. На территории монахи могут разгуливать в антаравасаке и ангсе – юбке и особой жилетке на одно плечо (изначально это был просто кусок ткани перекидываемый через плечо, но трансформировался ныне во вполне себе функциональную со множеством кармашков жилетку, самых разных конструкций).
Почему оранжевый? Распространенная версия — в древности монахи были вынуждены были подбирать обрывки тканей пожелтевших на солнце, и одежда их имела одинаковые жёлто-красно-коричневые оттенки. Потом, с развитием института буддизма в современном мире за канонический цвет был принят оранжевый, но мы встречали монашескую одежду множества цветов, от красно-коричневого и даже тёмно-серого до светло-розового и зеленого. Это никак не зависит от статуса или культурных различий, просто какая ткань есть, из такой и шьют одежду. Даже зонты и котомки стараются подбирать в одной цветовой гамме с робой. При ритуальном ежедневном сборе еды, а также будучи приглашённым на религиозный праздник, монах должен идти босиком.
Монахи не имеют права на заработок, они могу получать деньги лишь косвенно, в виде подаяний, к примеру. В принципе, оказалось, что монахи могут и работать вне стен монастыря, просто ограничение в невозможности получать за это вознаграждение делает работающего монаха редким явлением.
В удалённых малонаселённых районах монастырь может вполне содержать в себе сад-огород и монахи разводят кур и свиней. Только убивать животных они не могут и по их заказу мирянин тоже не может этого сделать. Вообще, на территории монастыря всегда полно животных, в Камбодже и Тайланде это обычно собаки, причем процентов девяносто – паршивые и облезлые уже с щенячьего возраста. Вероятно, из-за жары и питания — кормят их в основном остатками риса.
Монахи вполне могут заниматься творчеством, к примеру, рисовать вот таких симпсоновидных обитателей этого монастыря.
Основной источник материальных средств в монастыре — проведение всевозможных светских и буддистских праздников, а также ритуалы похорон, благословление молодоженов, новорожденного ребенка и другие.
На видео – праздник в честь священного дерева бодхи. Один из больших праздников — полной луны, также собирает много людей в монастырях.
В Камбодже похороны можно угадать по ритуальной музыке сопровождающей процесс и оповещающей окрестности об событии. Осторожно, очень громкая…
В буддизме распространены духовные практики в виде отречения от мира и уход от мирской жизни в леса и пещеры, на широко варьироемое время (пока не надоест). Монах проводит некоторое время в молчании и медитациях, затем возвращается с очередным просветлением.
Некоторые ритуалы не совсем понятны. Например, вот это священное бревно, спилено и перенесено в монастырь в Тайланде. Почему ему такие почести и по какому принципу оно выбирается? Никто в этом монастыре на английском не говорил (в тайских монастырях монахи не стремятся изучают инглиш, нет необходимости), к сожалению, и наши вопросы остались без ответов.
На ритуалы похорон собираются все члены семьи, а семьи в Азии очень большие. Несколько дней все тусуются в монастыре — здесь проходит процедура прощания и поминки. Тело усопшего хранится в специальном гробу (в Тайланде — с эйр-кондишн, в Камбодже — пластиковый контейнер со льдом) несколько дней, затем тело кремируется.
Очень удивит непосвящённых отношение к смерти. Конечно, люди расстраиваются, но главное — живое существо важно живым, мёртвое же ни в какой форме не является объектом поклонения, даже, более верно сказать, не заслуживает особого внимания. Иными словами, кости человека — это просто кости, потому можно увидеть такую картинку — кости вперемешку с мусором. “Все вещи непостоянны” — Сиддхартха Гаутама. Буддизм говорит нам о перерождении, а значит, смерть не является трагедией и концом существования.
Монахам, да собственно и вообще буддистам, запрещено убивать живых существ. Не случайно так популярны вентиляторы в монастырях, чтобы комаров сдувало и их не приходилось убивать.
Буддистские монахи здесь — не вегетарианцы, но им запрещено есть мясо некоторых животных (слона, лошади, змеи, льва и еще). Монаху также запрещается есть любую рыбу или мясо, о котором он видит, слышит или думает, что животное было убито специально для него.
Монахам запрещено кривляться, участвовать в публичных развлечениях и присутствовать на них в качестве зрителя. Предписывается вести себя достойно и величественно. Но это не помешало нам поиграть с ними в “крокодила”. Монахам запрещены азартные игры, и в футбол тоже поиграть не могут. Вообще-то, уж если на то пошло, то отношение к этому здоровое — без фанатизма. Шахматы — традиционно любимая игра камбоджийцев и монахи тоже с удовольствием в них играют. Еще мы много раз видели монахов азартно играющих в азиатский аналог “сокса”. Правда, только на территории монастыря.
Наши посещения монастырей, как правило, воспринимались с радостью его обитателями, во всяком случае молодыми монахами. Кроме практики в английском, мы несли и просто новую информацию и общение. Монастырь, несмотря на его тесную интеграцию в социальной сфере, предполагает всё же определённое уединение и отрешенность. А буддизм в отличие от других религий, очень наукофильный, поощряет знание и прогресс.
“Истины определяются разумом, их лучшая часть — путь к счастью, разумом они рождаются”, – говорит нам Сиддхартха Гаутама (ака Будда Шакьямуни).
Интересно, что в буддизме не принято гордиться возрастом монастыря. Это связано с тем, что рост статуса в обществе, обрастание материальными ценностями, формирование избыточных внутренних правил препятствует правильному следованию учению Будды. Потому возраст действующих монастырей не исчисляется веками, мы часто встречали умирающие запущенные монастыри и вновь строящиеся.
Традиционно в камбоджийском монастыре около одновременно живет 15-20 монахов (в деревнях — меньше), из них пять-шесть тех, кто выбрал для себя путь монашества надолго, основная же часть приходит года на три, в качестве своеобразного университета (или армии), это в основном касается детей из бедных семей, которые используют возможность хоть как-то учиться. У кого есть деньги, те в монахах долго не задерживаются, кто-то проводит в робе пару недель, кого-то хватает даже на год, это посвящение — дань уважения предкам и плюс в карму.
Встречали мы и очень странные ответвления буддизма. Основатель вот этого храма был в течении тридцати лет буддистским монахом, затем съездил а Индию, снял робу и насобирал деньги на строительство храма, объединяющего в себе индуизм и буддизм. Очень харизматичный и несколько пугающий человек, говорит, что в его религиозном направлении индуизм и буддизм присутствуют на равных.
Странный мрачноватый храм однородно сер и напоминает древние постройки Ангкора, с его буддами многоликими на четыре стороны света.
Здесь же живут его жена и другие члены семьи. А также много других бедных людей, вынужденных искать прибежище в монастыре. Практически возле каждого монастыря формируется небольшая коммуна.
В Юго-Восточной Азии популярны татуировки. Многие монахи приходят в монастырь уже татуированными, а некоторые дополняют их ещё и религиозной тематикой.
Во всех буддистских странах монахи пользуются большим уважением и привилегиями. В крупных населённых пунктах в общественных местах установлены специальные кабинки для медитаций. В общественном транспорте пишут на самых удобных местах: “места для инвалидов, беременных женщин и монахов”.
В крупных городах монастырь может одновременно являться буддистским университетом. А в Тайланде мы попали в монастырь-школу для юных монахов. Там совсем маленькие дети (8-11 лет) проходят первое посвящение в монашество и постигают азы буддизма, учатся медитации. Мы наблюдали второй и третий день процесса вхождения в монашеский распорядок жизни.
Родители отдавая свои чада в монашество очень сильно переживают, для того чтобы было удобно контролировать, они расставили стулья и как с трибуны наблюдают за трапезой. Переиодически кто нибудь встаёт и проверяет как дети-монахи кушают и подкладывает добавки. Некоторые вообще дежурят здесь круглосуточно.
Совсем забавно выглядит ритуал утреннего сбора пожертвований. Родители выстраиваются на машинах вдоль дороги прямо возле монастыря, и отгружают новопосвященным еду. Причём столько, что потом сами же ещё и транспортируют нагруженных детей назад. Как нам потом прокомментировали ситуацию местные, так делается первые пару дней, чтобы переход от светской жизни к «суровой» монашеской был для детей не таким стрессом. Неважно, на сколько хватит терпения у ребенка – на неделю или год, в первые дни старшие стараются поддержать новалисов. Практически каждый из отцов и дедов этих мальчиков в свое время прошли через тоже самое и теперь гордятся своими отпрысками – это работа на семейную карму.
Несмотря на важную миссию они всё же прежде всего дети, уже монахи, но ещё могут позволить себе быть несерьёзными. Возможно, им ещё не рассказали, что кривляться нельзя, но это хорошо иллюстрирует толерантность буддизма, его позитивность. Мы были в двух десятках монастырей, во многих ночевали, а в некоторых проводили и по нескольку дней, но ни в одном из них нас не пытались хоть как-то склонить в свою веру. Только интересовались: «А какая религия в России официальная? А буддисты есть? А вы чему следуете? It’s ok, buddhism respect all people».
Разве что однажды камбоджийский студент пагода-бой то ли в шутку, то ли всерьез, инструктируя нас, как приветствовать старшего по званию монаха, потребовал от нас упасть ниц, встав на колени и вытянув вперёд руки. Мы, поговорив с юными монахами, сочли такие сложности избыточными и упростили процедуру приветствия до скромного поклона со складыванием рук перед лицом. Судя по реакции чиф-монка, большего от нас и не требовалось. Везде мы встречали позитивных и милых людей, во многом несерьёзных как эти дети, независимо от возраста.
“Сомневайтесь, ибо сомнение есть путь к осознанию” — Сиддхартха Гаутама.
Да и что мы, собствено, пусть вам расскажет о жизни в монастыре и проведёт экскурсию сам монах Дамрон — менеджер Прейчлак пагода в Свайриенге, Камбоджа.